23 февраля 1968 года северокорейские корабли задержали в своих территориальных водах американский разведывательный корабль «Пуэбло» и арестовали команду корабля. Для оказания давления на КНДР американское военное командование ввело в Японское море авианосцы «Энтерпрайз» и «Хорнет» с кораблями охранения.

Советское правительство направило к берегам КНДР оперативную эскадру ТОФ, чтобы поддержать дружественную страну в конфликте с американцами. Корабли эскадры, преимущественно ракетные, заняли назначенные районы и более десяти суток маневрировали в полной боевой готовности. В Японском море успешно решал свои специальные задачи, вышедший по боевой тревоге дежурный разведывательный корабль «Усач», командир корабля капитан 3 ранга В.Н. Дулебенец.

Американский разведывательный корабль «Пуэбло».  

    Решительные действия советского правительства предотвратили перерастание кризиса в регионе в вооруженный конфликт. 23 декабря 1968 года корейцы освободили команду рзк «Пуэбло», но корабль решили не возвращать. Американские корабли вернулись в порты Японии.

В КНДР из Москвы прибыли две группы офицеров с целью разобраться со специальной «начинкой» разведывательного корабля «Пуэбло». Корейское командование делало всё возможное, чтобы противодействовать нашим специалистам в решении поставленных перед ними задач.

Захват американского рзк «Пуэбло» явился, как бы прелюдией к дальнейшим провокационным действиям, но уже по отношению к нашим, советским, разведывательным кораблям, хотя первая провокация с нашим разведывательным кораблем была совершена значительно раньше.

Несмотря на общую активизацию разведывательной деятельности вооруженных сил стран Тихоокеанского бассейна, всё же наиболее активно её вели советские разведывательные корабли, особенно в период американо-вьетнамского вооруженного конфликта.

Разведка велась смело, активно, инициативно, а порою и дерзко. Повышение активности в деятельности наших разведывательных кораблей повлекло за собой противодействие со стороны разведываемых сил. Постепенно начали закрываться наиболее информативные радиосети, участилась смена радиочастот, создание радио и радиолокационных помех, введение режима радиомолчания. Наши разведывательные корабли старались вытеснять из районов боевой деятельности у побережья Вьетнама, из полигонов испытаний техники, оружия и иной деятельности. Наиболее сильное противодействие разведывательной деятельности наших кораблей оказывали ВМС США, Кореи и Китая.

Первая вооруженная провокация против нашего разведывательного корабля «ГС-34» («Унго», командир корабля капитан-лейтенант Козьмин Александр Борисович) была совершена ночью 28 декабря 1959 года в Японском море у восточного побережья Кореи, в Восточно-Корейском заливе Японского моря.

А дело было так. «ГС-34» выполнял обычный разведывательный поход. Штормило, малая видимость. Однако в девятнадцатом часу погода несколько улучшилась. Командир БЧ-1 Эдуард Михайлович Щукин по приказанию командира корабля участил периодичность определения места корабля. Корабль находился в районе с координатами – -39˚07΄ северной широты, 128˚35΄ восточной долготы. До северокорейского берега было 30 миль, а до побережья Южной Кореи – и того больше (ширина территориальных вод КНДР равна 12 миль, Южной Кореи – 3 мили).

Густели сумерки, море затягивал вечерний туман. Берег, который еще недавно можно было если не угадать, то хотя бы смутно предположить на юго-западе, вовсе исчез за туманом. На корабле усилили визуальное наблюдение, на постах радио- и радиотехнической разведки неслась вахта. С целью обеспечения скрытности ведения разведки активная радиолокационная станция не включалась. В это время матрос Виктор Казанцев заметил по правому борту ракету на фоне темного неба и доложил об этом командиру. Вдруг в районе «ГС-34» («Унго») почти в то же мгновение огненная очередь трассирующих снарядов прочертила небо, устремляясь к кораблю. Командир корабля капитан-лейтенант Козьмин А.Б. был твердо уверен в месте своего корабля и в том, что корабль не нарушил территориальные воды иностранного государства, а, следовательно, этот залп не мог носить даже предупредительный характер. Рзк «ГС-34», не имея на борту ни пушек, ни пулеметов, вынужден был отвернуть на 90 градусов и начать отходить еще мористее. На корабле включили один из прожекторов и сигнальщик матрос Григорий Копанев, пользуясь международным сводом сигналов, начал непрерывно подавать сигнал в сторону берега: «Чем вызван обстрел?».

Прошло несколько томительных, напряженных минут, как вдруг наши моряки увидели силуэты трех кораблей без ходовых огней и каких-либо других опознавательных знаков. Корабли быстро приближались к разведывательному кораблю «ГС-34». Один из них, без флага, не отвечая на запросы, шел прямо, на сближение с «ГС-34» и через несколько минут был опознан как малый противолодочный корабль – «большой охотник».

Командир рзк «ГС-34» приказал направить один из прожекторов на гидрографический флаг ВМФ СССР, развивавшийся над разведывательным кораблем (под этим флагом с 3 августа 1959 года ходили разведывательные корабли), а вторым прожектором – освещать приближающийся к нему иностранный корабль. Почти у самого борта «Унго» он развернулся и лег на обратный курс.

В 20 часов 40 минут 28 декабря «большой охотник» вновь приблизился к рзк «ГС-34» на дистанцию 4,5-5,0 кабельтовых и без каких-либо предупреждений дал по безоружному «ГС-34» четыре очереди из 40-миллиметровых автоматических установок. Дистанция между нападающим кораблем и «ГС-34» была настолько мала, что не разглядеть на «ГС-34» гидрографический флаг было бы невозможно. После этого «большой охотник» отвернул и ушел в темноту.

В ходовую рубку, на КП корабля стали поступать доклады о полученных от обстрела повреждениях: был разбит компас, повреждена радиоантенна, расщеплена шлюпка и разбит контейнер спасательного плота; один из снарядов попал в носовой кубрик, была повреждена фальштруба и корпус корабля.

«ГС-34» уменьшил ход и лег в дрейф, а «большой охотник» вновь приближался к разведывательному кораблю. С пиратского корабля раздавались разбойничьи крики и угрозы.

Это уже был расстрел. Снаряды рвались на палубе «ГС-34». Один из снарядов попал в ходовую рубку. Взрывной волной отбросило в сторону командира корабля, а помощник командира корабля капитан-лейтенант Новомодный Александр Павлович и сигнальщик Юрий Федоров, набиравшие флаги для сигнала, требующего прекратить обстрел, были ранены одновременно.

В момент взрыва снаряда в рубке рулевой матрос Александр Сергеевич Кажаев, стоявший вахту на руле, успел броситься в ту сторону, где находился командир корабля и заслонил его своим телом. При этом сам А.С. Кажаев был убит наповал, получив прямое попадание снаряда в живот.

Командир мрзк ГС-34 капитан-лейтенант Козьмин А.Б., матрос Кажаев А.С.  

Тяжелые ранения получили сигнальщик Виктор Казанцев и рулевой Анатолий Белкин, но ни тот, ни другой не покинули свои посты, продолжая выполнять приказания командира корабля. 

Еще на разведывательном корабле «ГС-34» устраняли повреждения, причиненные снарядами, еще моряки помогали своим раненным товарищам, а раненый сигнальщик Григорий Копанев продолжал освещать флаг своего корабля, когда пиратский корабль вновь приблизился к «ГС-34». Он стоял так близко, что наши моряки успели достаточно внимательно рассмотреть его. На его борту стоял номер «205» и корейский литер. Видны были лица экипажа корейского корабля.

Подержав луч прожектора на советском флаге, «большой охотник» неторопливо ушел в сторону и скрылся в темноте. Ушли во тьму и два других корабля, лежавших поодаль в дрейфе.

В эти трагические минуты все моряки показали исключительное мужество и отвагу. На рзк «ГС-34» не нашлось ни одного человека, кто бы струсил в эти страшные минуты. Рулевые, а также сигнальщик Александр Шестернин, заменивший раненного товарища, не покинули своих постов. Радист Юрий Шадрин поддерживал непрерывную связь с Владивостоком, а Николай Иванович Баландин и его подчиненные в машинном отделении, где в это время было особенно тяжело нести вахту, не зная, что же происходит наверху, и что угрожает кораблю, обеспечивали кораблю заданный ход. Ни один из мотористов, ни на минуту не покинул своего поста

В район инцидента по боевой тревоге из военно-морской базы «Стрелок» вышел дежурный эскадренный миноносец «Веский», а также вылетели самолёты ИЛ-28. Командиром эсминца был, однокашник А.Б. Козьмина по военно-морскому училищу, капитан 3 ранга Виктор Алексеевич Зайцев, будущий первый начальник штаба 38 бригады кораблей ОСНАЗ. В тяжелых штормовых условиях на борт эсминца были переданы все раненые моряки для доставки их в военно-морской госпиталь в Фокино. Тело убитого матроса А.С. Кажаева осталось на борту «ГС-34».

Разведывательный корабль «ГС-34» («Унго») своим ходом прибыл в базу.

По случаю этого инцидента была направлена нота протеста МИД СССР правительству Южной Кореи. Позже, по уточненным данным, было установлено, что кораблем-пиратом был северокорейский малый противолодочный корабль № 205 типа «БО-1», полученный от СССР в начале 50-х годов.

Так в журнале «Морской сборник» № 2 за 1960 год был описан приморским писателем Григорием Халилецким, побывавшим на «ГС-34» сразу же по прибытию корабля в базу, этот инцидент.

Об этом инциденте рассказывала и газета «Советский флот» в номере от 31 декабря 1959 года в статье подполковника Е. Каменицкого «Подлая провокация южнокорейских пиратов».

Так представляли обстановку в районе инцидента, по докладам командира корабля, и мы, офицеры Разведывательного управления, находившиеся в то позднее время на командном пункте Разведки флота.

Отремонтированный разведывательный корабль «ГС-34» еще в течение 13 лет нес боевую службу в западной части Тихого океана, успешно решая разведывательные задачи, в том числе и в районе боевых действий ВМС США у берегов Вьетнама, вплоть до вывода его в 1972 году из боевого состава флота и списания. Всего корабль нёс боевую службу в течение 17 лет. Командир корабля Козьмин Александр Борисович, впоследствии капитан 1 ранга, после «ГС-34» командовал разведывательными кораблями «Измеритель» (с 1960 года), а затем «Забайкалье» (с 1968 года), служил старшим офицером в Разведывательном управлении штаба ТОФ и закончил службу в должности заместителя начальника школы техников ВМФ в г. Киеве. В звании капитана 1 ранга уволился в запас, жил в г. Киеве, где и умер в 2001 году.

Александр Сергеевич Кажаев погиб в 20 час. 40 мин. 29 декабря 1959 года в Корейском заливе Японского моря, находясь на рулевой вахте на ходовом мостике корабля. А.С. Кажаев был похоронен со всеми воинскими почестями на морском кладбище во Владивостоке, его могила всегда ухожена. 

Обращаюсь к сослуживцам, родным, родственникам, близким, знакомым и всем, кто хорошо знал Александра Сергеевича Кажаева!  

Убедительная просьба сообщить о нём: 

- дату, месяц, год и место рождения;  

- когда и каким рай (гор) военкоматом был призван на службу; 

- где и сколько времени проходил службу до гису «Унго» («ГС-34»); 

- где жил и учился до призыва во флот; 

- имел ли награды и поощрения; 

Если кто знает какие-либо подробности о жизни А.С. Кажаева просьба сообщить по адресам: 

- 690078, г. Владивосток, ул. Комсомольская д.5а, оф. 614 «Совет ветеранов Разведки Тихоокеанского флота»; 

Второй провокационный случай произошел в сентябре 1967 году в Южно-Китайском море по отношению к нашему разведывательному кораблю «Анемометр» («Керби»), командир корабля капитан-лейтенант Константиновский Евгений Петрович. Американский разведывательный корабль «Беннер» пошел на прямое столкновение с нашим рзк «Керби», однако, оба корабля серьезных повреждений не получили (на рзк «Керби» был погнут фальшборт в районе полубака).

Третий провокационный случай был совершен по отношению к нашему разведывательному кораблю «Днепр» («Измеритель», командир корабля капитан 3 ранга Константиновский Е.П.). В 1968 году тот же разведывательный корабль ВМС США «Беннер», вытесняя наш разведывательный корабль «Днепр» из района ведения разведки (вскрытие деятельности американских кораблей в Южно-Китайском море), целенаправленно совершил навал на наш корабль. Оба корабля серьезных повреждений корпуса не получили. 

Четвертый провокационный случай, но уже с южновьетнамской стороны, был совершен 3 октября 1969 года против разведывательного корабля «Гидрофон» (командир корабля капитан 3 ранга Плотников Андрей Александрович), находившегося на разведке у побережья Южного Вьетнама в районе Сайгона.

В этот день корабль был обстрелян южновьетнамскими патрульными катерами. Обстрел был произведен в полдень, во время смены вахты. На ходовом мостике и в ходовой рубке находились рулевые-сигнальщики: старшина 1 статьи Шипунов, старший матрос Фоминечев, матросы Оленников, Дмитриев, Кобелев, Пирожков. На руле вахту нёс матрос Дмитриев, а сигнальную – старший матрос Фоминечев, он первым обнаружил приближающийся патрульный катер и доложил командиру корабля. Командир дал команду на маневрирование по уклонению от патрульного катера, открывшего пулеметный огонь по рзк «Гидрофон».

По кораблю была сделана одна очередь из крупнокалиберного пулемета и несколько очередей из 20-мм автоматов.

Образец мужества и героизма в этой сложной обстановке проявил весь экипаж корабля, за что наиболее отличившиеся старшины 2 статьи В.И. Бажутов и П.К. Суржиков были награждены медалью «За боевые заслуги». 

Об этой провокации против нашего разведывательного корабля «Гидрофон» начальник Главного штаба ВМФ адмирал флота Н.А. Сергеев телеграммой информировал все флоты СССР.

 Пятый провокационный случай был совершен в декабре 1969 г. против разведывательного корабля «Протрактор» (командир корабля капитан 3 ранга Ю.И. Абросимов). Корабль решал задачи боевой службы вблизи территориальных вод Вьетнама в Тонкинском заливе и был обстрелян южновьетнамским патрульным кораблем из 40-мм автоматов. 

В результате обстрела был ранен в ногу матрос А.Н. Лебедев. Корабль получил 16 пробоин в борту выше ватерлинии, отошел мористее в море и продолжал выполнять задание.

Шестой провокационный случай против нашего разведывательного корабля «Пеленг» (командир корабля капитан-лейтенант Гуляев Александр Вениаминович) был совершён 22 апреля 1969 года американскими ВМС. Корабль находился на боевой службе в Южно-Китайском море в районе Вьетнама и вёл слежение за авианосной ударной группой (АУГ). Самолёт «Скайхок», взлетевший с авианосца произвёл бомбометание по курсу движения разведывательного корабля. Бомбы были сброшены по носу и корме корабля на удалении 1-2 кабельтовых. Прямых попаданий и повреждений разведывательный корабль не имел.

Очередная (седьмая) провокация американских ВМС против разведывательного корабля бригады была совершена в апреле 1973 года, в период проведения операции по разведке траления морских мин американскими ВМС в Тонкинском заливе. Один из американских океанских буксиров имитировал таран разведывательного корабля «Анероид», командир корабля капитан-лейтенант Архипов Петр Архипович, старший на борту командир оперативного отряда ТОФ капитан 1 ранга Лукаш Д.Т. Корабль стоял на якоре, на фарватере минного поля с включенными якорными огнями. В период между 21 и 22 часами буксир, с ярко включенными огнями на верхней палубе, прошёл на большой скорости в нескольких метрах по носу нашего корабля, задевая лопастями своего винта якорь-цепь разведывательного корабля. Вся команда американского буксира находилась на верхней палубе, со свистом и крики грозили кулаками в сторону нашего корабля. В последующем таких случаев было много.

Были и другие более серьезные инциденты. В 1977 и 1979 годах разведывательный корабль «Анероид» (командир корабля капитан-лейтенант Валерий Константинович Пивоваров) во время решения специальных задач в Филиппинском море нашел и поднял по одной торпеде «МК-37», принадлежащих  американским атомным ракетным подводным лодкам 15-й эскадры ПЛАРБ. Во втором случае (в 1979 году) по приказанию министра обороны СССР маршала Советского Союза Д.Ф. Устинова потерянную американцами торпеду пришлось возвратить хозяевам. Другой случай произошел в 1985 году, большой разведывательный корабль «Азия» (командир корабля капитан 2 ранга Николай Прокопович Кобзарь) «нашел» у западного побережья США американскую радиоуправляемую ракету-мишень BgM-74M, прототип противокорабельной ракеты «Гарпун», из-за которой чуть не возник вооруженный конфликт между американским крейсером «Адмирал Леги» и брзк «Азия».

После обращения Государственного департамента США к правительству СССР конфликт был улажен, по приказанию Главнокомандующего ВМФ СССР Адмирала флота Советского Союза С.Г. Горшкова «находку» пришлось возвратить американцам.

Допускались и «шалости» со стороны наших разведывательных кораблей, которые приводили к межгосударственному инциденту. Несколько раньше описанных случаев с мрзк «Анероид» и брзк «Азия», в 1972 году США направили ноту протеста правительству СССР из-за действий разведывательного корабля моей бригады «Гидрофон». А дело было так, мрзк «Гидрофон» (командир корабля, в то время был Виктор Степанович Лисин), решая свои специальные задачи в районе Маршалловых островов, нарушил боевое распоряжение и отклонился от заданного маршрута. С корабля была спущена шлюпка, и группа моряков высадилась на небольшой необитаемый остров, где они «наследили» - оставили на берегу пачку из-под папирос «Беломорканал», пустой спичечный коробок и старый ботинок. Действия наших моряков не прошли незамеченными, последовала нота протеста правительства США правительству СССР. Для расследования этого случая во Владивосток прилетел начальник Разведки ВМФ вице-адмирал Ю.В. Иванов. Вёл он себя довольно спокойно, сдержанно. Вместе со мной он в течении суток разобрался с этим неприятным инцидентом и мы вместе с ним подготовили проект ответной ноты МИД СССР правительству США и телеграммой отправили его в Москву. Никаких разносов Юрий Васильевич не делал, в спокойной обстановке провёл небольшой, но весьма поучительный разбор с офицерами штаба и командирами кораблей.

Здесь уместно привести историю спасения американского моряка экипажем разведывательного корабля «Курсограф», свидетельствующую об отношениях моряков разных стран к попавшим в море в беду людям.

30 сентября 1973 года рзк «Курсограф» (командир корабля капитан-лейтенант А.В. Гарницкий, впервые вышедший в самостоятельный поход) находился в Южно-Китайском море, следовал в сторону Филиппинских островов. Корабль осуществлял слежение за десантным отрядом кораблей ВМС США: вертолётоносцем «Триполи», штабным кораблем десантных сил «Блю Ридж», транспортом-доком, танко-десантным кораблем, подводной лодкой и транспортом «Вега». Корабли десантного отряда подходили к северо-западному побережью острова Миндоро. Вертолётоносец шёл ходом 12-18 узлов, вышел из строя и направился в залив Субик на западе острова Лусон. Погодные условия в районе были: море 3 балла, ветер до 8 м/сек.

В 13.30 сигнальщик мрзк «Курсограф» матрос Сергей Осипов доложил об обнаружении слева по курсу человека за бортом. Был сброшен спасательный круг, корабль остановил машину и совершал левый разворот. С левого борта был спущен шторм-трап, но человек за бортом не мог самостоятельно подплыть к кораблю. За борт прыгнул боцман с бросательным концом в руках, он привязал спасательный круг и помог человеку обхватить круг. С корабля подтянули спасательный круг к борту корабля и два матроса помогли подняться по шторм-трапу человеку на палубу. Спасённого человека звали Майкл Лонг, американский военнослужащий (воинское звание энсайн), старший палубной команды корабля «Блю Ридж». От длительного пребывания в воде под солнцем (12-16 часов) руки и ноги американца были красного цвета от солнечного ожога. Майкла поместили в санитарный изолятор и оказали медицинскую помощь.

Командир корабля доложил своему командованию о спасении американского моряка. В 18 часов американцы начали поиски пропавшего члена экипажа «Блю Риджа», который вечером накануне был сбит за борт воздушной волной от винта вертолёта. В течение четырёх суток Майкл Лонг находился на борту советского разведывательного корабля «Курсограф», пока в дипломатических и военных сферах двух государств решался вопрос о передаче американца на борт своего корабля.

 Фрагмент из документа “From: Commanding Office, USS BLUE RIDGE (LCC-19), To: Director of Naval History (OP-09B9)”. 

Так описан случай с американским моряком в истории корабля «Блю Ридж» за 1973 год (“From: Commanding Office, USS BLUE RIDGE (LCC-19), To: Director of Naval History (OP-09B9)”:

«В период 4-19 сентября находились в порту Окинава, а 22-26 сентября в порту Субик-Бэй. В период нахождения в Субик проводилась подготовка к учениям PAGASA II, и еще к одним совместным военно-морских учениям США и Филиппин.   

После ухода из Субика, чтобы участвовать в учениях, стало известно, что один из наших младших офицеров, энсайн Майкл Лонг, отсутствует. Обширные поиски были проведены  на корабле, и после долгих часов стало ясно, что человека на корабле нет. Операция PAGASA II продолжалась, корабли, участвовавшие в учениях,  следили за морем, в надежде найти энсайна Лонга. Вскоре после этого была получена хорошая новость. В районе был русский корабль AGI, KURSOGRAF, он проходил в море мимо американского "моряка" и спас его. Моряком оказался энсайн Лонг.

НА высоком уровне произошел обмен сообщениями с Вашингтоном, было решено о встрече между русскими и BLUE RIDGE. Катер был отправлен на российское судно, чтобы получить энсайна Лонга и как жест доброй воли, капитан Батлер послал вдоволь мороженого, сигарет и другой сувенирной продукции на российское судно. Русские ответили взаимностью в натуральном выражении». 

Передача спасённого моряка состоялась 4 октября 1973 года. Командующий 7-м флотом ВМС США выразил благодарность экипажу советского корабля «Курсограф» за спасение американского военного моряка. В газете 7-го флота «Stars and Stripes» было напечатано большое интервью спасенного американского моряка.  

 Дальше 

Лукаш Д.Т. "Воспоминания о службе морской".