Георгий Георгиевич Халилецкий 

По материалам журнала «Советский моряк» №2 за январь 1960года
и из воспоминаний первого командира бригады РЗК
 капитана 1ранга в отставке Дмитрия Тимофеевича Лукаша.

      Начиная с конца 50-х годов, и особенно с начала агрессии США против Демократической республики Вьетнам, резко активизировалась деятельность разведывательных кораблей Тихоокеанского флота.

     Разведка велась смело, активно, а порою и дерзко. Повышение активности в деятельности наших разведывательных кораблей повлекло за собой противодействии со стороны разведываемых сил. Постепенно начали закрываться наиболее информативные радиосети, участилась смена радиочастот, создание радио- и радиолокационных помех, вытеснение наших разведывательных кораблей из районов боевых действий у побережья Вьетнама, полигонов боевой подготовки и иной деятельности ВМС США, Японии, Корее и Китая. Начали проявляться провокационные действия по отношению к нашим разведывательным кораблям.

     Первая вооруженная провокация против нашего разведывательного корабля «ГС-34»(«Унго», командир корабля капитан-лейтенант Козьмин Александр Борисович) была совершена ночью 28 декабря 1959 года в Японском море у восточного побережья Кореи в Восточно-Корейском заливе.

Справка. Разведывательный корабль «ГС-34»(«Унго») – это бывшая шхуна, построена в 1954 году на верфях ГДР. 9 мая 1955 года на шхуне был поднят государственный флаг СССР, присвоено наименование «Унго» и в том же году судно, под командованием капитана 3 ранга Лазаренко Акима Наумовича, северным морским путём перешло на Тихий океан. В состав разведки ТОФ шхуна  вошла, как посыльное судно. В 1956 году шхуна отнесена к подклассу посыльных судов и присвоено наименование «ГС-34», а наименование «Унго» оставлено, для легендирования деятельности. В 1957 году «ГС-34» было отнесено к кораблям 3 ранга особого назначения. В 1958 году командиром корабля был назначен старший лейтенант Козьмин Александр Борисович. В 1972 году корабль был выведен из боевого состава и в 1973 году списан.

Козьмин А.Б. с моряками МРЗК "Измеритель".

     Дело было так. Корабль выполнял обычный разведывательный поход, осуществляя разведывательное обеспечение безопасности возвращения репатриантов из Японии в Северную Корею. Штормило, малая видимость. Однако, в девятнадцатом часу погода несколько улучшилась. Командир БЧ-1 Эдуард Щукин, по приказанию командира корабля, участил периодичность определения места корабля. Корабль находился в районе 39º07´с. ш. и 128º 35´ в.д. До северокорейского берега было 30 миль, а до побережья Южной Кореи и того больше – 36 миль (ширина территориальных вод КНДР равна 12 миль, Южной Кореи – 3 мили).

    Сгущались сумерки: в декабре темнеет рано, море затягивал вечерний туман. Берег, который еще недавно можно было если не угадать, то хотя бы смутно предположить на юго-западе, вовсе исчез за туманом. На корабле усилили визуальное наблюдение, неслась вахта на постах радио- и радиотехнической разведки. С целью обеспечения скрытности ведения разведки активная радиолокационная станция не включалась. Вдруг в районе (по правому борту) «ГС-34» («Унго») появились ракеты, и почти в то же мгновение огненная трасса прочертила небо, устремляясь к кораблю. Командир корабля капитан-лейтенант Козьмин А.Б.был твёрдо уверен в месте своего корабля и в том, что корабль не нарушал территориальные воды иностранного государства, а следовательно, этот залп не мог носить даже предупредительный характер. «ГС-34», не имел на борту ни пушек, ни пулемётов, вынужден был отвернуть на 90º и начал отходить ещё мористее от берега. На корабле включили один из прожекторов и рулевой-сигнальщик матрос Григорий Копанёв, пользуясь международным сводом сигналов, начал непрерывно передавать подавать сигнал в сторону берега: «Чем вызван обстрел…?».

     Прошло несколько томительных напряженных минут, как вдруг наши моряки увидели силуэты трёх кораблей без ходовых огней и каких-либо опознавательных знаков. Корабли быстро приближались к «ГС-34». Один из них шёл прямо на сближение с «ГС-34» и через несколько минут был опознан, как малый противолодочный корабль – «большой охотник».

Командир «ГС-34» приказал направить один из прожекторов на гидрографический флаг СССР, развивающимся над разведывательным кораблём (под этим флагом с 3 августа 1959 года ходили разведывательные корабли ТОФ), а вторым прожектором – освещать приближающийся к нему иностранный корабль (вахту на нем нёс Александр Шестернин).

В 20 часов 40 минут 28 декабря «большой охотник» приблизился к «ГС-34» на дистанцию 45-50 кабельтовых и без каких-либо предупреждений дал четыре очереди из 40-миллимитровых автоматических установок по безоружному кораблю. Дистанция между нападающим кораблём и «ГС-34» была настолько мала, что не разглядеть гидрографический флаг было бы невозможно. После обстрела «охотник» отвернул и ушёл в темноту.

    В ходовую рубку, на КП корабля стали поступать доклады о полученных от обстрела повреждениях: был разбит компас, повреждена радиоантенна, расщеплена шлюпка, разбит спасательный плотик, один из снарядов попал в носовой кубрик, повреждены труба и корпус корабля. ГС-34» уменьшил ход и лёг в дрейф, а «большой охотник» вновь приближался к разведывательному кораблю.

    Это уже был расстрел. Снаряды рвались на палубе «ГС-34». Один из снарядов попал в ходовую рубку, командира корабля отбросило взрывной волной, а помощник командира корабля капитан-лейтенант Новомодный Александр Павлович (секретарь партийной организации, однокашник командира корабля по ТОВВМУ им. Макарова) и рулевой сигнальщик Юрий Фёдоров, набиравший флаги для сигнала, требующего прекратить обстрел, были ранены одновременно. С корабля-пирата неслись разбойничьи крики и угрозы.

     В момент взрыва в рубке рулевой-сигнальщик матрос Александр Сергеевич Кажаев, стоявший вахту на руле, успел броситься в сторону командира корабля и заслонил его своим телом. А.С. Кажаев был убит наповал, получив прямое попадание снаряда в живот. Тяжелые ранения получили сигнальщик Виктор Казанцев и рулевой Анатолий Белкин, но ни тот, ни другой не покинули свои посты, продолжая выполнять приказания командира корабля.

     На разведывательном корабле «ГС-34» еще устраняли повреждения, полученные от разорвавшихся снарядов, еще моряки помогали своим раненым товарищам, а раненый сигнальщик Григорий Копанёв продолжал освещать флаг своего корабля, когда пиратский корабль вновь приблизился к «ГС-34»: он находился так близко, что наши моряки успели достаточно внимательно разглядеть его. На борту «большого охотника» стоял номер «205» и корейский литер, видны были лица членов команды.

     Подержав луч прожектора на гидрографическом флаге «большой охотник» неторопливо ушел в сторону и скрылся в темноте. Ушли и два других корабля, лежавшие в дрейфе поодаль.

     На «ГС-34» не нашлось ни одного человека, кто бы струсил в эти страшные минуты. Рулевые-сигнальщики не покидали своих постов, радист Юрий Щадрин поддерживал непрерывную связь с Владивостоком. В машинной команде, где в это время было особенно тяжело нести вахту, не зная, что происходит наверху и что угрожает кораблю, ни один из мотористов ни на минуту не покинул своего поста. Николай Иванович Баландин и его подчинённые обеспечивали кораблю заданный ход. Безупречно выполнял свои обязанности боцман корабля Александр Шерстинин и многие другие члены экипажа.

     В район происшествия по тревоге из ВМБ «Стрелок» был послан дежурный эскадренный миноносец, который принял на борт тело убитого матроса Кажаева А.С. и раненых моряков для доставки их в военно-морской госпиталь. Разведывательный корабль «ГС-34» («Унго») был взят на буксир и доставлен в базу. В район нападения на корабль вылетали самолёты «ИЛ-28».

    По этому инциденту была направлена нота протеста МИД СССР правительству Южной Корее. Позже, по уточнённым данным, было установлено, что кораблём-пиратом был северо-корейский малый противолодочный корабль № 205 типа «БО-1», полученный от СССР в начале 50-х годов.

   По этому случаю в газетах и журналах было опубликовано несколько статей о примерном поведении экипажа «Унго», в том числе а газете «Советский флот» от 31 декабря 1959 года и в журнале «Моряк» №12 за декабрь 1959 года.

Кажаев А.С.

       Погибший матрос Кажаев Александр Сергеевич был похоронен на морском кладбище во Владивостоке. Отремонтированный разведывательный корабль «ГС-34» ещё в течении 13-ти лет нёс боевую службу в западной части Тихого океана, успешно решая разведывательные задачи, в том числе и в районе боевых действий ВМС США у берегов Вьетнама. Всего корабль нёс боевую службу в течение 17 лет.

Капитан 1 ранга Козьмин А.Б. 1970 год.

         Командир корабля, Козьмин Александр Борисович, после «ГС-34» командовал разведывательным кораблём «Измеритель» (с 1960 года), большим разведывательным кораблём «Забайкалье» (с 1971 года). Служил старшим офицером в разведывательном Управлении штаба ТОФ и закончил службу в должности заместителя начальника школы мичманов-техников ВМФ в Киеве. В 1982 году в звании капитана 1 ранга уволился в запас, жил в Киеве. Умер в 2001 году.